Как молоды мы были
Ничего в жизни не происходит случайно. И каждая встреча где-то там уже подготовлена.
Только хорошие люди приходили в мой мир. Они учили меня жизни ненавязчиво, были чисты. И я не могу их забыть.
Когда пришла юность, в старших классах, мы как-то сбились в одну кучку, четыре девочки из разных семей.
Я сейчас думаю: что же нас объединило, почему мы сплотились?
Мы читали стихи Есенина и Межелайтиса…
Мы вчетвером дежурили по классу. У нас появились в нашей четвёрке парни из Сашиной компании.
Саша была лидером. Я говорю была, потому что недавно её не стало. Не могу привыкнуть к этой потере. Но от жизни никуда не уйдёшь.
Я заглядывала в её глубокие и выразительные глаза и всегда находила там ответ.Потом она станет хорошим врачом.
Соня. Помню эту еврейскую семью. Отец покупал ей ботинки, тщательно проверял подошву, придирчиво стучал по ней пальцем. Соня будет учителем.
А когда они приглашали меня пить чай за общий стол, то её отец тщательно скоблил ножом бумагу, на которой лежал маленький кусочек сливочного масла. И мне как-то неловко было потом. Это была не скупость, а что-то другое, когда наголодавшись в войну, люди дорожили каждым кусочком.
В девчонках Соня была умна, наивна, простодушна и весела.
Ольга была единственной дочерью в интеллигентной семье очень образованных людей. Её отец потом будет преподавать у нас современный русский язык. Ольга уже в школе фотографировала, готовилась поступить в МГУ, увлекалась искусством, хорошо пела и рисовала. Оля станет искусствоведом, напишет ни одну книгу, получит профессорское звание.
Мы ходили с ними в короткие походы, ездили на электричке на природу, разжигали костры, купались в Каме и слушали транзистор. До сих пор не могу забыть «Лайлу» в исполнении Тома Джонса. Впервые я её танцевала с парнем. Это было так необычно.
Я не помню, чтобы мы что-то выпивали. Даже на проводах Виктора в армию и то пили компот, который приготовила его мама.
Витьку провожали в армию. Я уже училась на первом курсе университета. На мне была красная крепдешиновая кофточка в белый горошек. И волосы были подстрижены под каре.
И хотя у нас с ним ничего серьёзного не было, кроме объятий и удивительных слов, которые он говорил, мне казалось, что я должна ждать его из армии.
Меня так это ошеломило. Как же горько я ошибалась. Почти до тридцати лет я никого не подпущу к себе и буду ему верна.
Однажды я скажу маме:
— Надо взять кого-нибудь из детского дома или родить ребёнка.
И услышу от неё такие слова:
— На порог не пущу, если родишь! Я тебя пятнадцать лет учила! Не позорь!
И я выйду замуж машинально, когда меня посватают. Я выйду замуж, чтобы у моих будущих детей был отец.
На всю жизнь сохранилось чувство первой влюблённости, светлое и чистое.
Сейчас, когда почти вся жизнь уже позади, мне не стыдно в этом признаться.
Больше ничего не было никогда.
Потом я закончу вуз и уеду работать в Казахстан. Павлик женится. И когда у него родится дочь, он назовёт её Таней.И Павлик будет рабочим на одном из наших многочисленных заводов.
Однажды, после большой свадьбы в казахских степях, меня пойдёт провожать красивый украинский парубок, гроза всех девчонок, сын главного агронома.
За зданием школы стояла старая парта, за которую мы сядем, как ученики.
О чём говорили, не помню. Конечно, мне было приятно, что меня провожает такой гарный парубок, но я с улыбкой скажу ему:
— Мой парень служит в армии.
И этого будет достаточно.
И когда я пойму, что никогда уже не вернуться к тем первым и невинным прикосновениям рук, я просто уеду из моего города, от моих друзей на тридцать с лишним лет…
Витька и Саша соединят свои судьбы, у них родятся дети и внуки. Они прорастут навсегда корнями друг в друга.Витька многого добьётся в своей жизни своим трудом.
И своего первенца назову Павликом в честь самого простого и чистого, не причинившего мне боли, молчаливого и скромного паренька.
Мы всё ещё связаны прошлым,
той музыкой,
беглыми взглядами,
сладким запахом черёмухи,
убегающим стуком колёс электрички,
нашими именами и именами наших детей,
нашими потерями и не утихающей болью…
А если я и сейчас не скажу им, моим друзьям, простых слов поддержки,
не прикоснусь осторожно к их душам,
не прошепчу тёплых и робких слов,
если и сейчас я побоюсь,
мне уже никогда их не сказать.
Как молоды мы были
Пирожки
Когда ты молод и только что женился, всё по плечу тебе.
С женой вступили в новую мы жизнь, отличную от той, которой раньше жили; и всё пришлось начать с нуля.
В далёком северном посёлке, где нас судьба соединила, есть всё: прекрасная столовая и замечательный кондитер, но хочется чего-то своего, домашнего, как в детстве, – тех пирожков по сорок шесть копеек, чтоб руки в масле и повидле.
Всё делал сам. (Ведь я мужчина!) Месил, точнее, тискал тесто на столе часа, примерно, два. А в это время на плите в большой кастрюле кипело масло, в котором буду жарить пирожки. Но, если честно, то жаль их было подвергать такому испытанию, но очень уж хотелось порадовать жену.
И вот он, долгожданный миг: готовы пирожки! Шумовкой достаю их, загорелых, словно с юга, завидуя такому превращенью. До отпуска ещё «пахать, пахать», а тут за несколько минут в кипящем масле такой загар! Что ж, представляю, как от предвкушенья встречи с ними, от этакого кулинарного искусства у вас аж слюнки потекли. Но только были все старания напрасны: жену в тот раз не смог я удивить, а пирожки пошли на историческую свалку. Но только верю я: сыграет вновь ирония судьбы, узнают о моём творении потомки.
Пройдут века. Настанет время «камни собирать». Придут в эти места другие люди, чтобы понять, как жили здесь, средь мерзлоты и красоты, те, кто погубил всё это. Среди оставшихся костей – не только мамонтов, оленей – найдут окаменелости (останки наших пирожков). Всего-то несколько, а сколько ж будет жарких споров, предположений, разных версий!
Спасибо вечной мерзлоте и нашей глупости тогдашней (порой полезна и она) за то, что выбросили пирожки (мы съесть их не рискнули), за то, что птицы не склевали их, за то, что время пощадило.
Холодец
Сварить решили холодец. Прозрачный, весь дрожащий да с горчичкой. Объедение! А что, возьмём и сварим. И взяли…мосол громадный в магазине (уж точно – не свиной!) И, запихав его в кастрюлю (литров в двадцать), всё это водрузили на плиту, вернее, электрическую плитку, и стали ждать.
Ждём час… другой… четыре … Решили заглянуть в кастрюлю (уж должен быть готов наш холодец!) И что же видим? Лежит мосол … Кипит вода… А холодец остался лишь в мечтах.
Веники
Сентябрь был на дворе, когда мы вспомнили о вениках для бани. Решили (наконец-то!) заготовить их. Кто был на Колыме, тот знает всё о сентябре. А кто там не был, пусть за калитку выйдет в ноябре, осмотрится вокруг. Сентябрь в тот год случился очень тёплым, из годов.
У старых колымчан, соседей, мы позаимствовали старую тележку, уменьшенную копию арбы. На Колыме с ослами туговато, а потому пришлось самим на время ими стать. Топор и крепкая верёвка, переговариваясь меж собой, лёжат на досках. Они наверняка уж знали, что из затеи этой толкового не выйдет ничего.
Идём по трассе. Вокруг такая красота! Распадок – слева, сопка – справа и дальше сопки, сопочки, распадки… И так до бесконечности. Но только эта красота вдруг меркнет на глазах. Всего-то на неделю опоздали с решением своим, а уж берёзки скинули листву. Пришлось вернуться нам не солоно хлебавши.
Как молоды мы были. из воспоминаний
Жизнь весёлая, но тяжелая с вечной нехваткой денег и еды. В конце месяца, мысли о еде донимали уже всех ребят в комнате. Тогда проводился рейд экспроприации картошки, что хранилась в подвале общаги у «деревенских» студентов (чаще студенток). Брали ключ от подвала у дежурной и из каждого мешка помаленьку набирали на пару сковородок. Маргарин в складчину. Вечером жарили на кухне с постоянным дежурством одного человека около сковородок во избежание несанкционированной утечки блюда такими же страждущими.
Эх, картошечка! Закуски, нет полезней и прочней! Полагается по-русски выпить чарку перед ней! Это когда есть на что… А так, этот синеватый от маргарина продукт уходил с хлебом на пять человек за считанные минуты. Праздник живота!
Когда прикрывался и этот малодоступный продукт (засекали утечку), в ход шла гитара. К вечеру шли к девчонкам сокурсницам на третий этаж (к деревенским естественно!), у которых и шпек бывал, и мясо, и картошка и даже сметана, и начинали петь студенческие и другие популярные песни про любовь. Девчонки расслаблялись и к ужину обычно предлагали присоединиться к трапезе, а иногда и остаться на ночевку…
Эх, гостиница моя, ты гостиница,
На кровать присяду я, ты подвинешься,
Занавесишься ресниц, занавескою,
Я на час тебе жених, ты невеста мне.
Коридорные шаги, злой угрозою,
Было небо голубым, стало розовым,
Я на краешке сижу, ты подвинешься,
Ах, гостиница моя, ты гостиница.
Бабье лето, так и быть не обидится,
Кого надо позабыть, с кем не видеться,
Заиграла в жилах кровь, коня троянского,
Переводим мы любовь, с итальянского.
К чему гостиница, спросите? К тому, что и в гостинице и в общаге в те времена, доступ к телам противоположного пола возбранялся! И по чужим этажам по ночам ходьба была запрещена!
Вот в один из дней, на пороге деканата, я увидел миниатюрное, эфемерное создание на шпилечках, похожее на ангела. Это была Тата, моя будущая жена. Влюбился сходу и безвозвратно, но подойти побоялся, да и не одна она была, с подругами.
Начал высматривать её на лекциях, садиться недалеко, посылать записочки через одногруппника своего, этакого нескладного верзилы в очках и немного косящего ещё. Хороший был парень. Он подходил к ней, что-то бурча совал ей записку в ладошку, и уходил, а я исподтишка наблюдал за её реакцией. Она читала записку, щечки её розовели и она начинала смотреть по сторонам, кто же это пишет такое.
Выяснилось позже, что и она около деканата меня заприметила. Познакомились.
Как можно было не полюбить создание, с ножкой 33 размера, весом 49кг, и ростом 154см с большими голубыми глазами, пышными каштановыми волосами, и талией в 54 см!?
Мне всю жизнь нравились девчонки миниатюрные, а это был идеал!
Доложил Тате о несчастье, и она, как человек доброй души, спросив разрешения у родителей, предложила пожить у нее дома, так как у них была свободная комната без мебели, из которой выехала сестра с мужем, построившие свой кооператив. В трехкомнатной квартире жили родители и она.
Перебрался. Перевелся в её группу. Стало легче учиться, так как Тата записывала чуть ли не лучшие лекции на курсе, и почерк был разборчивый. Дело молодое и, конечно, в конце концов, и ЭТО произошло…
С благословения родителей перебрался в её комнату.
По субботам-воскресеньям не работали и я посещал любимую в Нагли, когда на автобусе, а когда и пешком. Пятнадцать километров для молодости – это прогулка, да и попутки и мотоциклисты подвозили.
Какая прелесть, после дороги нырнуть в деревенскую баньку, протопленную по-черному с любимой вдвоем…, а вечером, в стог сена спать. хотя какой сон у молодых и любящих! Запах сена и чистого воздуха, соловьи поют, луна, легкий туман…
Нагли, был только что организованным рыбхозом, в пруды был запущен малек карпа, но первый «день рыбака» директор решил все же отметить. Мы были приглашены вместе с руководителем местного стройотряда.
Из рыбы на столе был только сушеный снеток из Пскова и селедка, зато мяса и салатов по-латгальски, в изобилии! Домашнее пиво не успело добродить и было беловатым, но было вкусным и валило наповал, водка со стола не исчезала. Это был пир! Не зная латгальского языка сидели ничего не понимая, но не долго, часть перевели.
После стакана водки и стакана пива все стал понимать и даже говорить! Слава Богу, вовремя убрались в стог. Так я ещё никогда не пивал…
Латгалия – это сила! Умеют и работать и отдыхать!
Впереди была учеба и свадебные хлопоты, а после второго курса мы записались в студенческий отряд проводников. Но об этом в другой раз.
Как молоды мы были.
Несмотря на разницу в возрасте Алёша и Боря были неразлучными друзьями. И если Боря был старше Алеши на несколько лет, он смотрелся младше своего друга из-за своей внешности. Боря занимался борьбой и при росте метр пятьдесят шесть сантиметров у него были очень сильные руки, сами запястья тоненькие, и, несмотря на худощавое сложение, очень физически крепкий юноша с характерной походкой. Алёша был очень высоким парнем, и никто не подумал бы, что он старшеклассник, смотрелся вполне взрослым молодым парнем.
В то лето 1972 года отец Бори достал обоим мальчикам путёвки в пансионат «Золотые пески».
— Держите парни путёвки, отдыхайте и наслаждайтесь жизнью, пока есть возможность. Скоро у вас начнётся взрослая жизнь и будет не до отдыха, — с такими словами напутствовал он их перед поездкой.
Ребята были вне себя от радости от такого подарка.
— А своего щенка я смогу туда взять? — забеспокоился Боря.
— Ну, вот насчёт этого не знаю, вряд ли разрешат тебе держать там твоего пса, — с сомнением покачал головой его отец.
— Без щенка я не поеду, — заупрямился мальчик.
— Бери, там видно будет, куда его пристроить, — успокоил его отец.
И началось у мальчишек весёлое, полное праздного безделья время. Они ходили на Днестровский лиман по мелководью, раздобыли сетку и ловили рыбку — небольшую кефаль. На лимане было кефалевое хозяйство. Кефаль была чуть больше тюльки, по размеру как черноморская ставридка. Ребята солили, вялили эту кефаль и развешивали у себя в номере на балконе, жили они в двухэтажном коттедже на втором этаже. Борин щенок, а это был маленький бульдог, не всегда выдерживал режим, и гадил в номере где попало, и мальчишкам приходилось убирать за ним. Обходы санатория делала санитарная комиссия при этом пансионате, они знали про щенка, но видя, что ребята соблюдают чистоту и порядок, смотрели на животное «сквозь пальцы».
Как-то утром друзья решили сходить после завтрака на море. Алёша взял с собой ласты, он хорошо плавал и без них, но в то утро захватил их с собой. На море был абсолютный штиль. Вода была очень тёплая и как зеркало, хотя было начало июня.
— Ты чувствуешь, какая тёплая вода? — крикнул Боря впереди плывущему другу.
— У меня с собой термометр и на нём 28 градусов, — изумлённо ответил ему Алёша.
— Это на поверхности, а ты нырни глубоко, скажешь, какая температура внизу, — предложил Боря.
— Сверху 24 градуса, а на глубине только 16, — вынырнув, поделился впечатлениями с товарищем Алёша.
— Надо же, какой перепад температур! — присвистнул от восхищения Боря.
Ребята заплыли, как можно дальше от берега. Случайно оглянувшись назад, Боря заметил молодую девушку, плывущую на водном велосипеде.
— Видишь девушку? Давай подплывём к ней и познакомимся, — предложил он Алёше.
— А что, давай! Может она красивая? — с двусмысленной улыбкой согласился тот.
Они ускорились и догнали вплавь девушку. Уцепившись за её велосипед, они с шутками-прибаутками, стали мешать ей плыть.
— Девушка, а девушка, как вас зовут? — дурашливо обратился к незнакомке Алёша.
— Отстаньте, вам, что делать больше нечего! Отчальте от меня, — не полезла за словом в карман она.
— Какая вы неприветливая, — не сдавал своих позиций Алёша.
Боря молча плыл рядом и во все глаза смотрел на неё.
На девушке был надет пёстрый купальник, подчеркивающий ладную точёную фигурку. Тоненькая талия, пышная грудь, и при невысоком росте довольно длинные ноги, вкупе с кудрявыми волосами и ярко синими глазами, восхитили парня.
— И в самом деле, что ты пристал к человеку, — наконец выдавил из себя Боря, — не мешай девушке отдыхать.
— Да ладно тебе, чего ты, я просто хочу познакомиться, — недовольно буркнул в ответ Алёша.
— Ты что не видишь, что она не хочет знакомиться! — раздражённо сказал Боря.
— Ура! Один из вас нормальный, — язвительно заметила девушка.
— Ну, раз так, оставляю вас с нормальным… — Алёша отцепил руки, от велосипеда, и поплыл дальше к горизонту.
Боря и девушка остались вдвоем среди морской глади.
— И всё-таки как вас зовут? — тихо спросил Боря.
— Вероника. Но все меня зовут Никой, — улыбнулась она ему.
— А меня зовут Борис, — радостно представился парень.
— Очень приятно, — сменив гнев на милость, ответила Ника.
— Как давно вы здесь отдыхаете? — спросил её Боря.
— Я живу здесь — объяснила Ника юноше.
— А мы живём в пансионате, приехали из Одессы на 24 дня по путёвке, — обрадовался завязавшейся беседе Боря.
— Я знаю, администратор пансионата моя тётя, — засмеялась Ника, — и потом, я видела, как вы ловите рыбу.
Боря плыл рядом с ней ещё какое-то время, но потом, заметив, что Алёша уже очень далеко отплыл от них, спешно попрощался с Никой и начал плыть в сторону товарища. Он доплыл до него, и когда они оба оглянулись назад, уже не было видно ни Ники, а сам берег выделялся узенькой полоской. Рыболовные сети, которые ставились напротив пансионата, были уже недалеко и ребята решили доплыть до них. Но подплыв к ним, мальчики обнаружили, что для того, чтобы сети не ржавели, те были обмотаны тросами и смазаны то ли мазутом, то ли солидолом, либо другим нефтепродуктом с характерным запахом. К тому же некоторые проволочки в тросах лопнули и торчали острием наружу. И ребятам за них держаться было просто невозможно. Да и вылезти на бетонные сваи, которые держали эти сети, тоже оказалось бесполезным занятием. Поняв, что отдохнуть у сетей у них не получится, мальчишки недолго думая, поплыли в сторону берега.
— Странно, что спасатели на нас не обратили никакого внимания, — не понятно к чему, сказал Борис Алёше.
— А ты их что видел где-то рядом? — удивился Алёша.
— Ну да, когда мы подплывали к сетям они были совсем недалеко от нас, — подтвердил Боря.
Чувствовали друзья себя хорошо, и ничего не предвещало беды. Когда они приблизились к той зоне, где купаются отдыхающие, Алёша обратился к Боре.
— Знаешь, мне эти ласты уже надоели, доплыву до берега, и скину их к чёртовой матери, — устало произнёс он, и поплыл чуть быстрее.
Парни понимали, что они находились в воде очень долго, но не знали насколько долго.
Алёша ускорился, а Боря медленно плыл среди отдыхающих.
Парень вышел на берег, как раз в том месте, где стоял их коттедж. Он снял ласты и почувствовал, что он не может идти, настолько труден был переход из горизонтального положения в вертикальное. И когда вода стала чуть выше колен, Алёша, упав на карачки, с ластами, выползал на берег. У него кружилась голова, и кое-как он выбрался на песок. Где-то пару минут он лежал приходя в себя, потом встал на ноги и побрёл к пансионату, поднялся на второй этаж, и переодевшись сразу спустился вниз — ждать Борю. Он увидел, как его крепкий друг повторяет его подвиг. Видно было со стороны, что его покачивает, и он еле-еле идёт по направлению к берегу. А потом точно также как и Алёша, в своё время упал на четвереньки и выползает на берег в таком же неприглядном виде. Сам Алёша уже вышел из полуобморочного состояния и, встретив Борю, решил над ним дружески в шутку поиздеваться.
— Ну что, как твои амурные дела, пловец? — спросил он товарища. — Узнал, как зовут эту грубую девчонку?
— Никакая она тебе не грубая и не девчонка! — сердито огрызнулся Боря.
— Значит, она тебе понравилась, раз ты так на меня из-за неё нападаешь, — миролюбиво, стараясь примириться, сказал Алёша.
— Её зовут Ника, и она местная жительница, — отходчиво пошёл на примирение с товарищем Боря.
Друзья посмотрели на часы в вестибюле пансионата и наконец, осознали, что они пробыли в воде шесть часов. Организм у обоих был обезвожен, подушечки пальцев сморщились, к тому же они очень проголодались и оба чувствовали зверский аппетит. После обеда они беспробудно проспали до утра следующего дня.
. Когда вяленая рыбка у ребят созрела, у них в номере стали собираться гости. Они приносили с собой пиво, водку, а у хозяев было много вяленой рыбы. Компании эти засиживались порой до утра. И вот в одно прекрасное утро санитарная комиссия нагрянула к ним с очередной проверкой. И застала такую картину: в двухместном номере спало человек восемь после пива с рыбой, на столе горы этой рыбной шелухи, естественно, никто ничего не убрал, бульдог нагадил, где только можно было, и ходить по номеру комиссии приходилось очень аккуратно, чтобы ненароком не наступить в лужицы и другие собачьи испражнения. Комиссия не стала никого будить, прикрыла за собой дверь. Поздно проснувшись Алёша с Борей спустились в столовую, но пообедать не получилось — приказ о их выселении из пансионата уже висел на доске объявлений.
Таким образом, получалось, что ребята пробыли там не полный период, вместо 24-х дней, мальчишки порезвились всего две недели.
— Что будем теперь делать, уезжать рано, мой отец этого не поймёт, — спросил Боря друга.
— Может, поищем где-нибудь пристанище среди местных жителей? — предложил Алёша.
Они подошли к стойке администратора.
— Елизавета Георгиевна, не подскажете где можно снять недорого комнату? — спросили парни у неё.
— Эх вы, набедокурили, а я за вас поручилась, вы же мне обещали, что будете вести себя прилично! — с упрёками набросилась на них женщина.
— Мы не хотели, — провинившимся голосом промямлил Алёша.
— Ладно, что с вас взять! Можете поселиться у меня, — смягчилась Елизавета Георгиевна. У неё было доброе сердце, и она любила молодёжь.
Боря при этих словах встрепенулся. Он вспомнил Нику, её синие глаза и у него при мысли, что он скоро увидит девушку, сжалось, как в тисках сердце.
Оставшиеся дни отдыха пролетели, как один день. Алёша понял, что Ника очень нравится другу, и старался как можно деликатнее оставлять их наедине. Ника тем летом закончила учиться в школе, и собиралась поступать в институт.
Когда они приехали домой в Одессу, Борю ждала повестка в армию, а Алёша стал готовиться к учёбе в десятом классе.
Пока Боря служил в армии, друзья переписывались. А потом спустя два года, на перроне вокзала, Алёша встречал своего друга, отбывшего службу в армии. Он вдалеке заметил Борю, который шёл ему навстречу, держа за руку какую-то девушку. Когда они подошли поближе, Алёша с удивлением узнал повзрослевшую и ещё больше похорошевшую Нику.
— Знакомься, это моя невеста, — пожимая руку товарищу, сказал Боря.
— Ах ты, чертяка! Скрывал, от меня значит невесту! — засмеялся Алёша.
— Мы собираемся в скором времени пожениться, — огорошил его новостью Боря. — Ника ждала меня из армии.
— Значит, она в курсе, какая у тебя фамилия? — дружески подколол Алёша друга.
— Да, я знаю, я буду Вероникой Заг, — строгим тоном, не допускающим возражений и насмешек, ответила за Борю новоявленная невеста.
— Я только рад за вас. Когда свадьба? — поинтересовался Алёша.
— Скоро, через месяц, — ответил Боря, — Шафером пойдёшь к нам? — также серьёзно, как и его невеста, произнёс он.
— Не вопрос! Чего не сделаешь для друга, — шутливо согласился Алёша.
Сыграли свадьбу, а когда отшумело свадебное застолье, Боря поступил в Саратовский институт на механический факультет программистов. Чуть позже и Алёша поступил в политехнический институт.
Несмотря на расстояние, дружба двух молодых парней не прерывалась, ребята писали друг другу письма, делились впечатлениями о студенческой жизни.
После окончания первого курса Алёшу направили в стройотряд в город Килию, где был совхоз «Украина». Этот совхоз обеспечивал фронт работ, студенты строили два объекта: склад химических удобрений и второй объект — зерновой склад. Алёша восхищался красивыми видами дороги из Килии на остров Кислицкий. Там выращивали много сельхозпродукции на берегу Дуная. По меркам того времени, Алёша неплохо заработал в стройотряде и 750 рублей для парня были сказочной суммой. Он был безмерно этим счастлив, о чём сообщил родителям и Боре в письме.
Наступил сентябрь, Алёша вернулся в Одессу и у него начались каникулы. В то время те студенты, отработавшие в стройотрядах, освобождались от работ в колхозах и совхозах. Алёша написал Боре письмо и договорился с ним отправиться в путешествие по Днестру. И когда Борис приехал в Одессу, они обсудили детали поездки. Ребята захотели отправиться от Тирасполя вниз по течению. Алексей раздобыл в стройотряде одну тракторную камеру, она была не очень большая, но осталось добыть ещё три камеры, чтобы с помощью них связать плот. Борис очень быстро нашёл две камеры, они были немного разные по габаритам, но ребят они устраивали.
Парни договорились встретиться на вокзале, тогда ходил дизель-поезд на Кишинёв — Тирасполь. К тому времени у Алексея уже было кое-какое снаряжение для походов, он уже обладал опытом путешественника, побывав в зимнем походе на Урале, и у него был качественный спальный мешок и добротная одежда. Для Бориса это было первое путешествие, и он к нему не был готов, и для первой вылазки ему пришлось собирать то, что есть. Алексей чуть раньше прибыл на вокзал и стал ожидать друга на остановке троллейбуса.
Увидев, как Борис выбирается из троллейбуса, и в каком он виде, Алексей не выдержал такого зрелища, громко рассмеялся. За спиной у Бори торчал маленький рюкзачок, который смело можно было назвать «пионерским», до отказа набитый вещами. К верху рюкзака пристёгнуто что-то в виде болоньего плаща, но с клеёнчатой подкладкой, на одной руке он держал две камеры, а на другой третью. В таком снаряжении при маленьком своём росте, Борис смотрелся очень комично, на его колоритный вид обращали внимание пассажиры и прохожие.
— Ты себя в зеркало давно видел? — подколол товарища Алексей.
— Да иди ты знаешь куда?! — сердито огрызнулся Борис.
— Да ладно, не парься, дай пять, и поедем, — как всегда после насмешек, примирительно предложил Алексей.
— У меня для тебя приятная новость. Мой дядя — брат моего отца живёт в Тирасполе, так что когда мы прибудем, у нас будет возможность переночевать, чтобы утром отправиться в путь, — скороговоркой отрапортовал Борис.
— Классно! Ну что, давай, начнём двигаться в путь потихоньку, — обрадовался Алексей.
И они пошли на посадку дизель-поезда. Ребята добрались до Тирасполя и нашли дом Бориного дяди. Дверь открыл взрослый мужик, крепкого телосложения и внешностью вылитый Григорий Иванович Котовский. Он был не просто лысым, но и черты лица его напоминали мясистое лицо известного революционера. Дядя хорошо принял ребят, вкусно накормил и ребята заночевали у него в гостях.
Наутро начались сборы, дядя Бориса при этом разволновался.
— Ну, куда вас понесло? Вы же без опыта, а там такое сложное течение — моторные лодки разбиваются, а вы на плоту решили плыть. Ишь ещё что удумали! Опытные мужики бывают, что и справиться с течением не могут, — возмущался он.
Но ребят было не остановить, у них присутствовало неукротимое желание сплавиться по Днестру. И утром после сборов отправились на берег речки. Это был район моста на другом берегу — лесопарк. Очень красивая местность — на высоком берегу лесистая зона, а неподалеку мост.
Ребята выгрузились возле парома. Им предстояло чуть ниже по течению этого моста найти какие-то доски, чтобы связать плот и сиденья сделать. Нужен был строительный материал. Но с этим у ребят возникли сложности. На другом берегу был лесопарк, и они рассчитывали, что там найдут подходящие жерди. Так они и сделали. Весь найденный ими материал ребята планировали пустить в дело для связывания плота. Они пошли на разведку по автопредприятиям и организациям, оставив вещи у паромщика, но так толком ничего не нашли. Насобирав сухостой, который пошёл на остов, а из принесших крупных жердей — часть пошла на остов, а из двух сделали греби, чтобы было чем управлять.
Алексей начал вязать остов плота, а потом привязал сверху камеры и сделал настил из тонких жердей.
— Я чтобы быть хоть чем-то тебе полезным, схожу на другой берег через мост, вдруг найду что-нибудь для нашего плота полезное, — виноватым голосом предложил Боря.
— Что же сходи, посмотри что там и как, а я продолжу вязать плот. Я уже заканчиваю, мне осталось две камеры подвязать, — согласился с другом Алёша.
Через полчаса вернулся Боря, таща на спине дверь. Он шёл, согнувшись пополам, дверь была тяжёлая.
— Откуда ты добыл такое сокровище? — удивился Алёша.
— Снял с общественного туалета, — ответил Боря.
Друзья разобрали дверь, сделали из неё настил и стали вязать камеру. Потом ребята стали паковать вещи.
В спешке Алексей забыл сказать Борису, не накачивать сначала камеру, потому что накачанная камера врежется в крепёжную верёвку. Уже настал глубокий вечер, весь день ребята потратили на сборы. Верёвка начала намокать и удлиняться, и камера ослабла. Алексей сел на эту камеру и почувствовал, что камера под ним начала перекашиваться и задняя её часть была в воде, верёвки уже были мокрые. Но ребята решили не останавливаться в пути и отчалили от берега. Уже совсем стемнело, ребята на плоту отходили от города. Правый берег был очень обрывистый, а левый берег более пологий. Вдалеке были видны какие-то постройки. Друзья медленно выплыли из черты города, и к тому времени наступила ночь. Ночь была не чёрная, небо было усеяно звёздами и ребятам было видно, куда они плывут. Когда они зашли в левый поворот реки, их сзади выхватил луч мощного прожектора. За ними шла баржа. Судоходство в то давнее советское время было очень развитым. На баржах возили разный строительный материал, и ходил маленький пассажирский пароходик. В тот момент ребята уже возвращались к центральной части Тирасполя в направлении Суклея, и когда луч прожектора выхватил из темноты их силуэты, то они увидели себя со стороны на фоне обрывистого правого берега зрелище, напоминающее индейские мотивы. Ребята стали уходить к пологому левому берегу, их немного покачало на волнах под воздействием проходившей мимо них баржи.
— Уже совсем стемнело, надо бы остановиться на ночлег, — предложил Алексей. — Правый берег для этого обрывистый, нам будет неудобно, лучше на левом берегу сделаем привал.
— Хорошо, — с радостью согласился Борис, было заметно, что он немного устал. — А что там за сёла я вижу?
— Суклея, там нет пляжа, там горизонтальный, глинистый берег, поросший кустарником, а дальше ниже по течению Карагаш, Слободзея и Чобручи, — тоном экскурсовода ответил ему товарищ.
Ребята решили заночевать на берегу, поросшим кустарником, нашли там прогалину, она была небольшая, но им хватило место расположиться. Они развели костёр, поужинали. Палатку решили не ставить, а просто расстелить её на берегу и залезли в неё, как в конверт. Плот привязали к берегу, вещи из него вытащили. У Бори не было спального мешка, и он воспользовался своим клеёнчатым плащом.
Ночью Алексей проснулся от странного стука. Прислушался. Оказывается, Боря дышал ему в ухо, и это стучали очень громко его зубы. Сам друг спал крепким сном.
— Просыпайся, замёрзнешь, — стал будить товарища Алёша.
— Что такое?! Который час? — спросонок ничего не понял Боря.
— Ещё ночь, давай, выпьем водки, — согреешься, — улыбнулся при этих словах Алексей, — а то ты, ещё не дай Бог, простудишься.
Выпив водки, друзья опять заснули. Проснулся Алексей от какого-то странного звука, но это был не стук Бориных зубов. Парень прислушался. Оказалось, что ночью начал расти уровень воды, выше по течению шла плотина Дубасарской ГЭС. Работники этой ГЭС регулируют уровень воды и выработку электроэнергии, поэтому уровень воды часто меняется.
— Боря, просыпайся! — вновь стал будить приятеля Алексей.
— Да что же это такое, что ты мне каждый раз спать не даёшь?! — ничего не поняв, возмутился Борис.
— Ты понимаешь, у нас палатка промокла и мой спальный мешок, тут уже не до сна, ты что не видишь, что ты почти весь в воде, — спокойно стал объяснять Алёша.
Пришлось ребятам рано поутру сушиться. Они долго возились на своём пятачке, раскладывая вещи, чтобы они не заплесневели. Потом забравшись чуть повыше, пошли на рыбалку. В Слободзейском районе они обнаружили песчаный пляж.
— Обычно, как для Днестра, такой песчаный берег редкость, — заметил Алёша.
Ребята заметили людей, которые загорали и купались. Друзья прошли мимо них, они не торопились, время у них было «вагон и маленькая тележка». Парни хотели вдоволь насладиться местными красотами и достопримечательностями. Конечным пунктом у них было село Чобручи, это село находится на левом берегу Днестра, в конце река делает правый поворот, а налево выходит на реку Турунчук, а уже дальше начинаются сёла Ясски, Беляевка и Троицкое. Это левый рукав Днестра. В Чобурчи тоже ходил паром, а на паромной переправе ездили грузовые автомобили. Паром пересекал реку самостоятельно, когда паромщик один из двух концов троса отцепит у парома, и тот разворачивался под углом, и само течение толкало его к берегу самоходом, не надо было его перетаскивать каждый раз.
— Здесь надо быть внимательным, паромные тросы низко расположены и представляют опасность для нашего плота, — заметил с тревогой Алёша, — хотя когда проходят моторные лодки, паромщик обязан припустить трос и притопить его.
В Чобручах ребята сделали привал, остановились на правом берегу и в лесу порыбачили. К ним неожиданно прибился какой-то местный паренёк. Ребята с интересом слушали его рассказ о родном селе.
— У нас здесь есть очень красивый парк, ничем не хуже городского с Аллей Славы погибшим воинам, — взахлёб делился своими знаниями этот нечаянный попутчик, — И еще в Чобручах есть очень хорошие дома, где живут весьма зажиточные люди.
Алёша с Борей очень хотели посмотреть достопримечательности села, о которых им рассказал случайный знакомый. Но вместе они пойти не могли, боясь оставить свои вещи без присмотра.
— А давай попросим нашего нового знакомого посторожить наши вещи?, — предложил Алёша Боре.
— Ты думаешь, ему можно их доверить? — засомневался Боря.
— Да что там красть?! — удивился его вопросу Алёша. — Да и в сёлах обычно живёт порядочный народ.
— Ну тогда под твою ответственность, — сдался наконец Боря.
В тот же вечер Борис заткнул за пояс свитера топор Алексея и пошел в Чобручи искать вора. Он искал его и на танцплощадке, спрашивал прохожих, а Алёша остался на берегу с вещами.
_______________
1. Произведение написано в соавторстве с Анатолием Андрющенко (г. Одесса) и основано на рассказанных им историях.
2. Фотография из архива Анатолия Андрющенко (река Турунчук).
3. Каролино-Бугаз — село в Белгород-Днестровском районе Одесской области,центр Каролино-Бугазской объединенной территориальной общины. Каролино-Бугаз плотно граничит с юга с пгт Затока, сам населенный пункт Каролино-Бугаз расположен частично на возвышенности (горе), имеет несколько баз отдыха и пансионатов. Имеет две школы: школа-интернат и общеобразовательная школа.
4. Килия (укр. Кілія[6], от греч. Ахиллия) — город в Одесской области Украины. Входит вИзмаильский район. До 2020 года был центром упразднённого Килийского района. Находится на берегу Килийского и Степового устья реки Дунай.
5. Григорий Иванович Котовский (12 [24] июня 1881 — 6 августа 1925) — российский революционер, советский военный и политический деятель, участник Гражданской войны. Сделал карьеру от уголовного преступника в Российской империи до члена Союзного, Украинского и Молдавского Центрального Исполнительного Комитета СССР.
6. Днестр(укр.Дністер, молд.Nistru, Нистру,др.-греч.;u;;;, лат. yras, Tiras) — река в Восточной Европе. Течёт с северо-запада на юго-восток в пределах территории Украины и Молдавии (в том числе по территории, подконтрольной непризнанной ПМР). Впадает в Чёрное море.
7. Турунчук (реже Новый Днестр рум. Turunciuc, укр. Турунчук) — рукав Днестра. Протекает в Молдавии (Приднестровье) и на Украине.
8. Чобручи (молд. Чобручиу, укр. Чобручи) — село в Слободзейском районе непризнанной Приднестровской Молдавской Республики на левом берегу Днестра, вблизи города Слободзея.
9. Суклея (молд. Суклея) — село, центр Суклейского сельсовета Слободзейского района непризнаннойПриднестровской Молдавской Республики. Крупнейшее (наряду с Парканами) сельское поселение вПриднестровье. Входит в состав Тираспольско-Бендерской агломерации.
10. Яськи (укр. Яськи) — село, относится к Беляевскому району Одесской области Украины. Находится на реке Турунчук (рукав Днестра).
11. Беляевка (укр. Біляївка) — город в Одесской области Украины. Входит в Одесский район. Бывший (до 2020 года) административный центр упразднённого Беляевского района, не входя в его состав как город областного подчинения. Располагается на берегу реки Днестр и озера Белое.
12. Троицкое — село в Беляевском районе Одесской области Украины, административный центр сельского совета. Расположено в долине реки Турунчук, в 19 км от районного центра.
